Про однолюбов.

В последнее время пожизненная любовь к одному человеку стала считаться чем-то диким и ненормальным. Некоторые психологи договорились до того, что однолюбы — люди с тяжелыми комплексами и отклонениями. «Нарциссические» личности, вязкие эпилептоиды или еще кто. Надо уметь переключаться с объекта на объект. Любить разных людей. Легко и просто переходить от одних отношений к другим. Это хорошо и нормально. А однолюбов — их всего пять процентов. Бедные страдальцы и невольные мучители… При этом психологи как-то забывают, что мы способны всю жизнь любить своего ребенка. Своего родителя. И другого нам не надо. К другим мы можем тепло и с симпатией относиться, но всю жизнь любим только своих. И в любви иногда можно встретить своего, одного-единственного. Такого же единственного и дорогого, как ребенок или мать. Или брат. Или — сестра. Это неважно, главное — одного-единственного. И любовь к этому человеку можно пронести через всю жизнь. Однолюбов всего пять процентов? Откуда эта загадочная цифра? Однолюбы не слишком любят рассказывать о своей любви. Как все нормальные люди. И то, что человек — однолюб, может выясниться лишь на склоне дней. Подтверждением будет вся его жизнь. Или — после утраты. Как случилось с писателем Луи Буссенаром. Веселый был человек. Любил поесть и выпить. Бонвиван и жизнелюб. Писал приключенческие романы. Любимец женщин. А когда жена его умерла, тихо и спокойно разослал друзьям приглашения на свои похороны. И перестал есть. И умер с голоду, тихо угас. Не видел смысла в дальнейшей жизни. Так что определить однолюба непросто. Иногда он или она и сами об этом не знают. Об устройстве души трудно судить, пока не прошли жизненные испытания. И клятва верности, и обещание быть вместе — не пустые слова. В Древнем Риме, пока империя была сильной и могучей, одна любовь на всю жизнь приветствовалась и считалась нормальной. И брак был прост, а свадьба — небогата. И слова клятвы звучали так: «Куда ты, Гай, туда и я, Гайя». Потом железными кольцами обменяются, съедят пирог, а крошки бросят птицам. Так и жили. Всю жизнь. И это были славные времена.