Однажды к нам в школу пришла комиссия из гороно. Наша учительница Надежда Викторовна сказала, что следующий урок будет называться"Моя будущая профессия". И что эта комиссия на нем обязательно будет. И мы, как будущее и надежда страны, обязательно должны сказать кем мы хотим быть. Вот ты, Оля Бондаренко, кем ты хочешь быть?
-Шалавой!- крикнул Андрюха Костиков вместо Оли.
Надежда Викторовна была женщиной решительной и тут же выгнала Андрюху из класса. Все глубоко вздохнули от зависти.
-Бухгалтером- нарушила тишину Оля.
-Что?- не поняла Надежда Викторовна.
-Бухгалтером хочу быть. Как мама. На текстильной фабрике чтобы.
-А…Ну и хорошо, молодец, Оля. Бухгалтером это очень хорошо! Полезная и нужная профессия между прочим.
Дальше, чтобы исключить неожиданности Надежда Викторовна сама решила раздать нам профессии. Ну, чтобы никто не сказал, что он хочет быть кем-нибудь не полезным и не нужным.
Мне достался матрос. Конечно, матрос всегда очень полезен в быту. Владику Захарову достался космонавт. А вот Мише Гинзбургу внезапно достался тракторист.
Пришла комиссия. Она состояла из двух женщин в старомодных, но добротных костюмах серого цвета и шиньонах до самого потолка.
Они по очереди долго и нудно говорили про то, что очень важно выбрать будущую профессию, что партия наш рулевой, про пользу обществу и другие вещи. Одним словом, сделали все, чтобы класс практически уснул с пальцами в ноздрях. Миша Гинзбург даже всхрапнул и шмыгнул носом.
-Вот ты, мальчик, кем ты хочешь быть?- обратились они к Владику Захарову.
-Что? Я?- очнулся тот от анабиоза.
-Да, ты, мальчик- строго смотрела на него тетенька из комиссии.
— Бухгалтером- неожиданно сказал Владик- Как мама Оли Бондаренко.
-Хм- улыбнулась тетенька- Ну, ладно. Хорошая, нужная профессия. А ты?- кивнула она на Вовку Чижова.
-Я…это. тоже.
-Тоже что?
-Как мама Оли Бондаренко. Этим самым.
-Бухгалтером?
-Ну.
-Не ну, а да.
-Да.
Следующим шел Леша Авдеев, который тоже выразил желание стать бухгалтером, как мама Оли Бондаренко.
Единодушны с ним был и Паша Кузнецов, и Наташа Соколова, и Марина Саркисова и даже возвращенный в класс в честь проверки Андрюха Костиков.
-То есть и ты хочешь стать бухгалтером, как мама Оли Бондаренко?- растерянно спросила его тетенька.
-Ну, да, не шалавой же…
-Костиков! Вон из класса!- крикнула стоявшая в оцепенении и ужасе возле доски Надежда Викторовна.
-Погодите, не надо никого выгонять- повернулась к ней тетенька- Хорошо, дети, а кто здесь хочет быть кем-то другим? Не бухгалтером.
Руки подняли двое. Оля Бондаренко и Миша Гинзбург.
-Вот ты, девочка, как тебя зовут?
-Оля. Оля Бондаренко.
-Понятно. Но я спрашивала кто не хочет быть бухгалтером, как твоя мама…
-Я уже не хочу. Я передумала.
-Да? И кем же ты хочешь стать?
-Шалавой!- опять крикнул с места Андрюха Костиков.
-Костиков, вон из класса!- хрипло крикнула Надежда Викторовна.
На этот раз никто его изгнанию препятствовать и возражать не стал.
Дождавшись, пока тот покинет класс, тетенька с надеждой обратилась к Мише Гинзбургу.
-Ты ведь тоже поднимал руку, мальчик?
-Да- скромно потупился Миша.
-Как тебя зовут?
-Миша Гинзбург
-И кем же ты хочешь быть?
-Трактористом.
-Тракторист Гинзбург?- после паузы спросила она
-Да- скромно потупил взор Миша.
Тетенька с сомнением посмотрела на большой мишин нос и блестящие черные грустные глаза, в которых отразилась вся мировая еврейская скорбь, и тяжело вздохнула.
После этого Надежда Викторовна месяц лютовала, проводя контрольные чуть ли не ежедневно. Но лично я виноватым себя не считал. Нельзя заставлять детей врать. Тем более они этого делать не умеют. Этот навык развивается исключительно в процессе взросления или с подачи взрослых.
Кстати, Оля Бондаренко потом стала бухгалтером, как ее мама. Не знаю жалеет ли она, просто факт.