Здесь отлично разводится только грязь,
в небесах развешены серые флаги,
только с лесом возможна стабильная связь,
кирзачи набирают по литру влаги,
за колхозным полем — желтый овраг,
а за ним в буреломе сидит лесничий,
он смолит папироску в огромный кулак
и стреляет дробью на оклик птичий,
даже если лебедь на зеркале вод,
даже если синяя птица в небе,
промахнется первым — вторым убьет,
и какие сны ему на ночлеге
в шарабан приходят — не помнит он, —
здесь вода, как водка, — пьешь из болота,
и слетаются ведьмы со всех сторон,
даже самый воздух здесь — самогон,
если им надышишься — видишь черта,
черт стоит, ломая мокрый треух,
за плечом двустволка, в глазах тревога:
«Гой ты русский мужик, перегарный дух,
ты ведь тоже, как я, не встречал здесь Бога?!».
И тогда прокуренным пальцем вверх
указует с победным видом лесничий,
где летит, тарахтя и лязгая, стерх
с небожителем в клифте от Нины Риччи.