Может, не было этого, может быть, было давно…
Расплескался закат кумачом на прогретой воде,
Превращая озёрную гладь в молодое вино,
И усталое солнце в ночное спустилось от дел.

Тонконогие кони покладисто фыркали в тьму,
Наклоняя точёные шеи за сочной травой,
И, молочных туманов ноздрями втянув пелену,
Нити ветра из грив вытрясали, качнув головой.

День на выдохе кутался в ночь, пеленая стога
Недосохшего сена таинственным светом луны.
Раздвигая боками белёсых клубов облака,
Кони росы роняли со стблей высокой травы.

Разрывая туманы, мигнул вдалеке огонёк:
У реки, там где лес опрокинутой чашей в воде,
Не скупится на искры алеющий дивный цветок:
Костерок полыхает, дыханием дымным одет.

Пахнет свежестью ночи, печёной картошкой, золой,
Сладким клевером, мятой, предчувствием скорым дождя,
И, цепляясь за тучи, рогатый бычок золотой,
Месяц важно по небу идёт, бубенцами звеня.

Еле слышное ржание лошади, пение птиц…
Тихий шорох: качает в пыли придорожный ковыль.
Проливается ночь темнотой с золотистых ресниц
Разогретой на солнце смолы. И не сказка, не быль —

Просто вечное лето гуляет в траве босиком,
В танце кружится с ветром, целуется жарко в уста
Там, где детство осталось, и пахнет парным молоком,
Где брильянтовой крошкой нам путь посыпает звезда.