«Жизнь сама по себе есть как бы школа молитвы
— И даже тот, кто совсем никогда не молился, может быть приведен к молитве самою жизнью.
Может настать время величайшей беды, когда его захваченное врасплох и потрясенное сердце вдруг начнет молиться из своей последней глубины — в такой скорбной беспомощности, такими вздохами отчаяния, такими вдохновенными призывами, о коих он дотоле и не помышлял.
Тогда он почувствует как бы землетрясение во всем своем естестве, и неведомое пламя охватит его душу.
Может быть даже так, что человек при этом сам не будет знать, к Кому он взывает, и уже совсем не будет представлять себе, откуда и какое может прийти спасение.
Он взывает к Кому-то, Кто все может, даже и невозможное; он молит этого Неизвестного о помощи, которая уже не в человеческих силах, — молит в твердой уверенности, что есть на свете истинная Благость и она внемлет ему».