15 апреля день рождения Николая Гулилёва — русского поэта Серебряного века, создателя школы акмеизма, переводчика, литературного критика, путешественника, офицера.
«Деревянный, с длинным носом», «долговязый, нескладный высоколобый эстет», лицо «нильского крокодила» с «глазами гуся» — так «по-доброму» характеризовали внешность Николая Гумилёва его современники. Александр Блок и вовсе заявил, что поэт выглядит, как «паныч ось сосулька», причём сосулька глупая. Гумилёв знал об этих характеристиках и по-детски обижался на насмешников. Он, объехавший почти всю Африку, прошедший Первую мировую войну, сумел в этом аду сохранить в душе и романтику, и абсолютно детскую непосредственность. Свой внутренний возраст он определял в 13 лет, а возраст своей «единственной и неповторимой» донны Анны (Ахматовой) — в 15 лет. Хотя на момент знакомства был немногим старше поэтессы.
Роковая любовь
24 декабря 1903 г. стало роковым в жизни ученика Царскосельской гимназии 17-летнего Николая Гумилёва. В этот день Колю какая-то неведомая сила занесла на каток. Там-то он и познакомился с 14-летней Анной Горенко, впоследствии взявшей псевдоним Ахматова.
Влюблённый поэт много раз атаковал свою музу предложениями руки и сердца. Но Ахматова не отвечала ему взаимностью. Натыкаясь на ледяную стену, Гумилёв пытался залечить душевную рану мимолётным романом и пробовал покончить с собой.
Как-то после очередного отказа ему вздумалось утопиться на пляже в Гранвиле. Но страждущего поэта, уже приготовившегося для последнего заплыва, отловили полицейские. Писателю Алексею Толстому Гумилёв рассказывал, что всегда носил с собой цианистый калий. Ему нравилось ощущать рядом с собой присутствие смерти и понимать, что в любой момент он может попробовать её на вкус. И однажды Гумилёв решился. К счастью, его успели спасти. «Я жил один в гостинице — привязалась мысль о смерти. Страх смерти мне был неприятен…» — так объяснил Гумилёв свой поступок Толстому.
Ахматова снизошла до безумно влюблённого только спустя несколько лет — и то потому лишь, что её любовник в тот год порвал с ней. 25 апреля 1910 г. в церкви села Никольская слободка они обвенчались. Тогда не верящий в своё счастье Гумилёв написал стихотворение «Она»:
«Неслышный и неторопливый
Так странно плавен шаг её,
назвать нельзя её красивой,
Но в ней всё счастие моё».
Говорят, что Ахматова всю жизнь сомневалась в своих чувствах к Гумилёву. «Я выхожу замуж за друга моей юности Николая Степановича Гумилёва. Он любит меня уже три года, и я верю, что моя судьба — быть его женой. Люблю ли его, я не знаю, но кажется мне, что люблю», — сообщала она в письмах. Молодожёны отправились в свадебное путешествие в Париж. Гумилёв был полон восторгов, а его молодая супруга грустила.
Ученик Гумилёва Георгий Иванов вспоминал, что она жутко скучала и рассказывала: «…в Париже я чуть не померла со скуки… Коля целые дни бегал по каким-то экзотическим музеям… Сидишь одна, такая, бывало, скука. Я себе даже черепаху завела. Всё-таки развлечение». Он посвящал ей стихи, пытался поймать в каждом её взгляде одобрение, а она порой излишне строго критиковала его творчество. Тогда он немедленно швырял всё в огонь. Так после «рабочей» ссоры сгорела пьеса «Шут короля Бативоля». Свою боль он выплёскивал в стихах:
Из логова змиева
Из города Киева
Я взял не жену, а колдунью.
А думал — забавницу,
Гадал — своенравницу,
Весёлую птицу-певунью".
Деревенская муза
Возможно, именно холодность жены, её измены (Ахматова не всегда хранила верность мужу — у богемы начала ХХ века это было в порядке вещей) и пылкость натуры Гумилёва стали причиной его мимолётных увлечений. Современник Гумилёва Сергей Маковский так писал о его «донжуанстве»: «Не прошло и одного брачного года, а он уже с мальчишеским задором увивался за всеми слепнёвскими девушками».
Действительно, вскоре после свадьбы Гумилёв решил навестить маменьку, которая проживала в имении Слепнёво. Анна Ахматова и подумать не могла, что этот родственный визит изрядно потреплет ей нервы. Оказалось, что в то же время в имении гостили две двоюродные племянницы Гумилёва. Одна из них — Мария Кузьмина-Караваева — произвела неизгладимое впечатление на поэта. «Машенька совсем ослепила Николая Степановича», — заметила нянечка Кузьминых-Караваевых. «Увлечённый Машей, Коля в назначенный день отъезда, — вспоминала потом родственница поэта, — говорил, что у него сильно разболелась голова, театрально хватался при тётушке Варе за голову, и лошадей откладывали». Анна Ахматова наблюдала за увлечением мужа свысока, решив, что в этой платонической «блажи» он грани не перейдёт. Видимо, была не в курсе, что Николай Степанович не только писал Маше стихи, но и, будучи женатым человеком, сделал юной особе предложение. Маша ответила отказом — у неё была запущенная форма чахотки, и врачи оставляли ей совсем немного времени на жизнь: «Когда она родилась, cердце / В железо заковали ей, / И та, которую люблю я, / Не будет никогда моей».
По воле случая практически сразу после смерти Маши в январе 1912 г. на юбилее поэта Константина Бальмонта Гумилёв познакомился со своей следующей пассией — Ольгой Высотской. Страсти вновь закипели:
Вот я один в вечерний тихий час,
Я буду думать лишь о вас, о вас.
Возьмусь за книгу, но прочту:
И вновь душа пьяна и смятена".
Результат этого романа, сын Орест, появился на свет 13 октября 1913 г. А сыну Гумилёва и Анны Ахматовой Льву на тот момент исполнился только год. Что стало причиной расставания с новой возлюбленной — чувство вины перед законной женой, боязнь ответственности или новый роман — неизвестно, но Ореста Гумилёв за 8 лет ни разу не навестил. «Мне неизвестно, что произошло между моей матерью и Николаем Степановичем, — вспоминал Орест Высотский, — но по некоторым намёкам могу догадаться, что мама первая прервала связь, чем-то обиженная. Хотя всю жизнь продолжала любить Гумилёва и так и не вышла замуж».
Раны, полученные на любовном фронте, Гумилёв «лечил» на фронте военном. В 1907 г. поэта признали негодным к армейской службе из-за косоглазия. Но, влекомый всё той же смертельной военной романтикой, в 1914 г. Гумилёв обманул призывную комиссию и попал-таки добровольцем в уланский полк. И даже получил за службу Георгиевский крест, которым очень гордился. Ахматова, узнав о награждении, прочла их маленькому сыну Льву такие строки:
Долетают редко вести к нашему крыльцу,
Подарили белый крестик твоему отцу".
Она не дождалась героя с фронта. Нашла другого. Променяла поэта на его друга, специалиста по Древнему Востоку Владимира Шилейко. Гумилёв и Ахматова развелись в 1918 г. То ли в отместку, то ли от обиды и отчаяния Николай Степанович практически сразу расписался с Анной Энгельгардт.
Смерть по-прежнему влекла поэта. И самое загадочное, пророческое стихотворение Николая Гумилёва «Заблудившийся трамвай» он написал незадолго до своей казни:
В красной рубашке, с лицом, как вымя, голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими здесь, в ящике скользком, на самом дне".
Гумилёва и ещё более 800 человек арестовали в 1921 г. за участие в заговоре «Петроградской боевой организации» Владимира Таганцева. Был ли он действительно контрреволюционером, до сих пор не выяснено. Но несколько исследователей жизни поэта уверены, что Гумилёв водил дружбу с английским разведчиком Лоуренсом Аравийским. «В тюрьму Гумилёв взял с собой Евангелие и Гомера, — вспоминал Георгий Иванов. — Он был совершенно спокоен при аресте, на допросах и вряд ли можно сомневаться, что и в минуту казни».
В 1992 г. Николая Гумилёва посмертно реабилитировали, постановив: «Никаких обвинительных материалов, которые бы изобличали Гумилёва в участии в антисоветском заговоре, в том уголовном деле, по материалам которого осуждён Гумилёв, нет».
Уже сравнительно недаввно, в 2014 году историки установили точную дату гибели поэта Николая Гумилева. При работе с документами о расстрелах в период с 1918 по 1941 год, ученым удалось обнаружить отметки о выдаче поэта для исполнения смертного приговора. Гумилева расстреляли в ночь на 26 августа 1921 года в числе 57 осужденных по делу о заговоре против советской власти.