Тушил в молоке печенку, макал стебель сельдерея в песто, и вдруг с ужасом понял, что поцелуй — это вовсе не просто желание двух человек потрогать губы друг друга губами.
Это высадка штукатуров своей души в разбитый бастион чужой. Пишут много про демонов, способных вдохнуть душу из человека.
А это наоборот. Выдох. Поэтому, когда один из целующихся обманывает, он не отдает свое, и второй участник поцелуя потом, назавтра, не понимает, почему неуютно внутри. Иногда не замечает месяц. Иногда год. Это потому, что у него внутри так много своего, неистраченного, что недоданное со стороны почти и не нужно. А тот, который обманывает, он (или она, запросто) даже порой отмахивается и отодвигается, мол, что ты вечно целоваться лезешь? Отмахивается, поскольку не понимает, что тот, второй, обманутый, все равно растит громадный добрый десант крохотных таких штукатуров души, и готов делиться, особенно с обманщиком, ведь у обманщика внутри-то — беда.