Песочные часы пробили полночь,
и в этом звуке слышится: «Не пей!»
На талии у колбы — блик огней
чужого города. Пригрелся кот-Фартович
на телевизоре. Смурнеет президент,
над ним и над Кремлём нависла лапа!
Мне не уснуть от собственного храпа:
такой вот подленький дивертисмент.
И в здешнем городе чужом, больном и душном,
надменном городе с языческой звездой
я, видимо, останусь холостой
и деградирую обратно до лягушки.