Кровь свежая горела на морозе,
Дыхание и хрип вонзился в ночь,
Два выродка надменные в психозе,
Пытались зверя с трассы уволочь.
Он забивал косулю, кровь ручьями,
Смеялся кто — то и презрительно крича,
В лицо сильнее бил литыми кулаками,
С душой садиста, ликом палача.
А тело маленькое было беззащитно,
И стекленели медленно глаза,
За изуверством соучастница ехидно,
Снимала пытку камеру держа.