ГОВОРЯТ, В МОСКВЕ ПОШЕЛ СНЕГ
Такой же как и в юности — когда охотились за пирожками ливерными.
Пирожочниц знали по именам. А они — кто на что горазд! Одних война озлобила. Безмужичье. Пальцы, стертые в кровь при стирке на доске. Еще — запах хозмыла в коммуналке, рано улетевшее девичество.
Эти торговки только при одном виде тебя, дрожащего, в жалком пальтеце, в ушанке солдатской без звезды, гнали прочь с отборною бранью. Из-за 45 копеек.
Но другие, часто бездетные женщины, жалели пацанов, угощали…
… показать весь текст …

Читали в воспоминаниях, как добрые русские люди — и не только сердобольные бабушки, но даже бескомпромиссные в силу возраста подростки, в голодные послевоенные годы тайком подкармливали немецких военнопленных. Сегодня для многих разжигателей ненависти это звучит дико, но это так. После разрушительной. Многолетней. Кровопролитной. Абсолютно справедливой войны. Помогали выжить обезоруженному и уже безопасному врагу.

Именно поэтому всего через 16 лет после Победы мы полетели в космос. А народы, не преодолевшие в себе саморазрушительное зло, веками воюют друг с другом и с соседями, и никак не могут подняться выше родоплеменных отношений.

Томное одесское лето, такое лето, которое может быть только в Одессе. Окна нараспашку с ночи, потому что ночи такие же, как лето — томные, со звуками цикад и запахом акации, разбавленным запахами одесской кухни. Одесская кухня начинает свой нелегкий труд в шесть утра и заканчивает за полночь.
На этой кухне решаются мировые и местные проблемы. Обсуждается все — от того, как сыграл «Черноморец», до Суэцкого кризиса, и что брать с собой ТУДА, и что пропустят, и что это таки будет стоить.

Как пах…
… показать весь текст …

Поезд на перегоне болтало из стороны в сторону.
— Скоро станция. — промелькнуло в мозгу и его, почему-то сразу бросило в жар в этом прокуренном и неуютно-холодном вагоне. Разномастная толпа оживилась и стала готовиться к выходу. Он тоже поднялся, закинул на плечо рюкзак и выйдя в тамбур, нервно закурил. Поезд уже начал снижать скорость и он с интересом уставился в замусоленное стекло. За окном мелькали столбы и деревья… деревья и столбы… Этот, до боли родной лес, снился в заснеженном Норильске…
… показать весь текст …

«— Мое поколение было законопослушным. Мы верили, когда нам говорили, что мы будем жить при коммунизме. Но самое главное — мы были влюблены в свое Отечество. Если говорить о нашем поколении, то такого поколения больше не будет, оно уходит … Это святое поколение, у него совесть чиста, оно на себе вынесло всю тяжесть военных и послевоенных лет. За 5 лет восстановили разрушенные города, села.»