Ты вернулась на третий /на грёбаный третий/ день,
Когда я смаковал после душа душистый мокко
И на кухне сидел полуголый, кляня мигрень,
Но уже не вонючий, надушенный, гладкощёкий.
Ты вернулась. А вместе с тобою вернулся стыд.
После надцатой рюмки его словно ветром сдуло.
Но зато ты вернулась. Хотя голова трещит,
Не развёрнуты плечи ещё и спина сутула.
Ты вернулась — и солнце взошло над планетой всей.
И пусть облачность без прояснений царит местами.
Я тебя соберу из разрозненных запчастей,
Уходящая в пятничный вечер куда-то память.