В Кракове скончалась самая старая в мире монахиня — мать Цецилия (Мария Рошак) из монастыря сестер-доминиканок.
25 марта с.г. ей исполнилось 110 лет.
В доминиканский орден она вступила в 1929 году. В 1938-м с группой монахинь перехала в Вильно, чтобы основать монастырь в Колонии Виленской (Павлинис). Там их и застала война — они пережили два года советской оккупации, а затем оказались под немцами. В годы нацистской оккупации сестры помогали местному населению, прятали многочисленную группу евр…
… показать весь текст …

Уходили тропою на небо невинные души,
И слёзы, что падали вниз, были очень горьки…

Под частым разрывом гремучих гранат
Отряд коммунаров сражался,
Под натиском белых наёмных солдат
В расправу жестоку попался.

Навстречу им вышел седой генерал.
Он суд объявил беспощадный,
И всех коммунаров он сам присуждал
К смертельной мучительной казни.

Мы сами копали могилу свою,
Готова глубокая яма.
Пред нею стоим мы на самом краю:
Стреляйте вернее и прямо!
… показать весь текст …

В 21 год он был офицером элитного спецназа, в 28 — он получил докторскую степень престижнейшего мирового ВУЗа, а в 30 — стал самым богатым израильтянином в мире.
Даниэль Левин был одним из тех еврейских мальчиков, которые меняют мир. И тогда, на стыке девяностых и нулевых, их было особенно много: Брин, Пейдж, Цукерберг, Кум, Московиц, Блечаржик и он, Даниэль Марк Левин.
Он жил в Хайфе. Ходил по тем же улицам, что и мы. Но видел мир таким, каким тот увидит себя много позже. Увидит его глазами.
В…
… показать весь текст …

Запахло майскою весной,
Сиренью, вишней и Победой,
И порохом, и… тишиной…
Нездешней, странной тишиной…
Я помню, слышишь… помню, деда…

Окно открыто… Дождь стучит
По веткам, по земле, по крыше
И на стекле о чём-то пишет…
Да ветер занавес колышет
И голосом твоим молчит…

Что недосказано тобой,
О чём в полях шептали росы,
… показать весь текст …

В 21 год он был офицером элитного спецназа, в 28 — он получил докторскую степень престижнейшего мирового ВУЗа, а в 30 — стал самым богатым израильтянином в мире.
Даниэль Левин был одним из тех еврейских мальчиков, которые меняют мир. И тогда, на стыке девяностых и нулевых их было особенно много: Брин, Пейдж, Цукерберг, Кум, Московиц, Блечаржик и он, Даниэль Марк Левин.
Он жил в Хайфе. Ходил по тем же улицам, что и мы. Но видел мир таким, каким тот увидит себя много позже. Увидит его глазами.
В ю…
… показать весь текст …

Дело Коммуны не умерло; оно до сих пор живет в каждом из нас. Дело Коммуны — это дело социальной революции. Дело полного политического и экономического освобождения трудящихся, это дело всесветного пролетариата. И в этом смысле оно бессмертно.

17 декабря 2024 г. погиб Генерал Кириллов при взрыве в Москве. Помимо соболезнований, хочу сказать что побольше бы таких людей нашему отечеству. Он не боялся обличать замыслы наших врагов. Он всем запомнился рассказом про дроны США с заражёнными комарами. Но помимо он реально боролся с американскими лаболаториями по уничтожению человечества. Сделал так много, что потомки обязательно напишут про него книгу. Он заслуживает вечную память нашего народа.

Русский — станет именем, которое дети с колыбели привыкнут благословлять, как избавителя от удушающего, смертельного кошмара фашизма.

Ну как же ты любила розы!
В саду растила их ковром,
В жару и зной, дожди и грозы
Брала охапку роз верхом,
К груди обнявши прижимала,
Вдыхая бархатный дурман,
Любила ж розы моя мама!
Но смерть поймала в свой капкан…
К твоей могилочке приеду —
Пролью не мало тёплых слёз,
И возложу красоту всю эту —
Ковёр из пышных, алых роз…
Твой голос будто бы услышу:
— «Зачем же тратилась, дочур?
… показать весь текст …

Во время стрельбы в школе штата Коннектикут, которую устроил Адам Ланц, учительница начальных классов Виктория Сото закрыла собой детей от пуль убийцы.

Прежде чем стрелок ворвался в ее класс, женщина спрятала учеников в подсобке, и убедила в том, что не в коем случае нельзя плакать. Сама прятаться не стала, так как понимала, что убийца может проверить помещение.

Когда Ланц зашел в комнату, Сото сказала, что все дети в спортзале и бросилась на стрелка, который сразу ее убил. Но 16 детей для которых она стала второй матерью, остались жить.

«Я говорил с Вики недавно. Она сказала, что очень любит всех 16 ангелочков, которых она учит. Она сказала, что ни за что не хочет отпускать их», — рассказал один из друзей учительницы.

Кроме Виктории Сото, Ланц также застрелил директора школы и учителя физики. Жертвами стрелка стали 20 детей.

Вечная память.

Дело не в том, что остыли дороги,
Пыль опустилась на траковый след,
Было не много нас, слава немногим,
Многим и многим из тех, кого нет.

Память не прячет уставшие лица,
Слышатся чётко друзей голоса.
Снится ночами, по-прежнему снится
Серая взлётка, огней полоса.

Будни войны перемолоты в крошево —
Холод и грязь по небритый кадык.
Мечется сердце мгновением прожитым,
Глотку скребёт пересохший язык.
… показать весь текст …

«Великого Вождя нашего народа, Иосифа Виссарионовича Сталина не стало. Упразднилась сила великая, нравственная: сила, в которой народ наш ощущал собственную силу, которую он руководился в своих созидательных трудах и предприятиях, которою он утешался в течение многих лет. Нет области, куда бы не проникал глубокий взор великого Вождя.

Люди науки изумлялись его глубокой научной осведомленности в самых разнообразных областях, его гениальным научным обобщениям; военные — его военному гению; люди са…
… показать весь текст …

Европа вспыхнула, пылает пожарищем:
из края в край, от России и до Испании,
в порыве высоком и всесжигающем
пожар полощется полотнищем знамени.

Его костры табунами проносятся,
он все сметает ураганом внезапным,
он похож на победного знаменосца,
водрузившего стяг багровый над Западом.

Пожар пылает, как очистительный факел,
опаляя во мгле небоскребы серые,
свергая статуи, вгрызаясь в темь:
прогнившие здания сгорают во мраке,
… показать весь текст …

Ровно 37 лет назад 26 апреля 1985 года советские военнопленные (от 12 до 22 человек, более точной информации нет) в лагере Бадабер, что находится в 10 км южнее Пешавара в Пакистане, подняли восстание.

А начну все по порядку, с 1983 года в этом небольшом кишлаке находился лагерь беженцев из Афганистана… вот при нем военные инструктора из США, Пакистана, Китая и Египта организовали «Центр подготовки боевиков Халида ибн Валида», где готовили маджахедов для войны с Советским Союзом. На территории э…
… показать весь текст …

Мне велят любить мою родину, Америку,
Но где Америка?
Я не видел нации, скитаясь меж океанов.
Я видел 120 миллионов.
И они ненавидели друг друга,
И они дрались друг с другом
В войне из-за денег.
Америка не одна, их много.
Белый сжигает негра живым.
Фабрикант избивает детей.
Войска расстреливают горняков.
Войска расстреливают ткачей.
Это страна врагов.
Я видел солнце над Скалистыми горами.
… показать весь текст …

Завод имени Сталина, затем Свердлова. Во время великой отечественной войны фотография Кузнецова «Мальчик, стоящий на ящике у станка» обошла многие СМИ.

Была посвящена маленьким рабочим, которые трудились на заводах. В те времена работало несколько тысяч подростков. Дотянуться до оборудования не могли.

Поэтому подставляли под ноги ящики. Маленький мальчик на старом снимке Кусакин Валентин Александрович. На завод его брали из-за возраста. Ему даже 12 лет ещё не исполнилось.

На предприятии работ…
… показать весь текст …

Это произведение не манифест, не призыв и даже не осуждение. В 1992 году художник Андрей Пашкевич создал удивительно точное художественное осмысление исторической действительности.
Год написания картины говорит сам за себя, ведь искусство всегда служило проявителем истинных бед народа, словно лупа, позволяющая детально разглядеть давно ушедшую эпоху.
Андрей Петрович Пашкевич родился в1945 году в семье художника Петра Пашкевича. Андрей Петрович был творчески разносторонним мастером: художник, про…
… показать весь текст …

Ее нельзя забыть, как страшный сон.
Она крала и молодость, и старость.
Крест зарывала в землю за крестом —
А той земли все меньше оставалось.

Она была безжалостна ко всем.
Слепой ее назвать при этом сложно.
За что губила жизни и зачем?
Ведь знала, что вернуть их невозможно.

Давно мертва, простыл безбожной след.
Грехи свои когда еще отмолит?
За пять непостижимо страшных лет.
За тонны без вины пролитой крови.

Всё, что мы пытаемся писать,
Выражая скудным, вялым словом,
То за нас написано в печать
Вечного искусства и закона,
Сколько бы «новинок» не пиши —
Всё старо в легендах, мемуарах,
Наше слово жалостно пищит
По сравненью с шумом ваших идеалов…
Вам за школу лирики мы шлём
Низкие поклоны и хваленья!
Ваше слово вечное горит огнём,
Разжигая искру дальним поколеньям!