Посмотри на меня во тьме: я придуман давным-давно, когда бог на твоей земле по ночам ещё пил вино, улыбался, смотрел на юг, винограда сжимая гроздь… Не имел ни имён, ни слуг — лишь терновый венец и гвоздь, вбитый в угол косой стены, на гвозде — старый плащ и зонт /боги в блеске парчи смешны — не идут же в шелках на фронт/, не играют в чужой игре властью, данной иной игрой… Я придуман в таком шале, где богов незавидна роль. Посмотри на меня во тьме: он придумал, а я не смог сбыться в этом плаще, зонте — может только в десятке строк… Может лишь в молодом вине, отголосках забытых книг, что написаны в той стране, где известен полночный лик тех, кто эту придумал твердь… тех, кто вывел закон игры, где терновый венец и смерть самым лучшим, как дар, даны.
Яна Чернявская