Ты не расслышала, а я не повторил,
Был Петербург, апрель, закатный час,
Сиянье, волны, каменные львы…
И ветерок с Невы
Договорил за нас.

Ты улыбалась. Ты не поняла,
Что будет с нами, что нас ждёт.
Черёмуха в твоих руках цвела…
Вот наша жизнь прошла,
А это не пройдёт.

Как туман на рассвете — чужая душа.
И прохожий в неё заглянул не спеша,
Улыбнулся и дальше пошёл…

Было утро какого-то летнего дня.
Солнце встало, шиповник расцвёл
Для людей, для тебя, для меня…

Можно вспомнить о Боге и Бога забыть,
Можно душу свою навсегда погубить
Или душу навеки спасти —

Оттого, что шиповнику время цвести
И цветущая ветка качнулась в саду,
… показать весь текст …

Увяданьем еле тронут
Мир печальный и прекрасный,
Паруса плывут и тонут,
Голоса зовут и гаснут.

Как звезда — фонарь качает.
Без следа — в туман разлуки.
Навсегда?— не отвечает,
Лишь протягивает руки —

Ближе к снегу, к белой пене,
Ближе к звездам, ближе к дому…

…И растут ночные тени,
… показать весь текст …

Ночь светла, и небо в ярких звёздах.
Я совсем один в пустынном зале;
В нём пропитан и отравлен воздух
Ароматом вянущих азалий.

Я тоской неясною измучен
Обо всём, что быть уже не может.
Тёмный зал — о, как он сер и скучен!-
Шепчет мне, что лучший сон мой прожит.

Сколько тайн и нежных сказок помнят,
Никому поведать не умея,
Анфилады опустелых комнат
И портреты в старой галерее.
… показать весь текст …

Прозрачная ущербная луна
Сияет неизбежностью разлуки.
Взлетает к небу музыки волна,
Тоской звенящей рассыпая звуки.

— Прощай… И скрипка падает из рук.
Прощай, мой друг!.. И музыка смолкает.
Жизнь размыкает на мгновенье круг
И наново, навеки замыкает.

И снова музыка летит звеня.
Но нет! Не так как прежде, — без меня.

А что такое вдохновенье?
— Так. Неожиданно, слегка
Сияющее дуновенье
Божественного ветерка…
Георгий Иванов

Над розовым морем вставала луна
Во льду зеленела бутылка вина

И томно кружились влюбленные пары
Под жалобный рокот гавайской гитары.

— Послушай. О как это было давно,
Такое же море и то же вино.

Мне кажется будто и музыка та же Послушай, послушай, — мне кажется даже.

— Нет, вы ошибаетесь, друг дорогой.
Мы жили тогда на планете другой
… показать весь текст …

Все образует в жизни круг —
Слиянье уст, пожатье рук.

Закату вслед встает восход,
Роняет осень зрелый плод.

Танцуем легкий танец мы,
При свете ламп — не видим тьмы.

Равно — лужайка иль паркет —
Танцуй, монах, танцуй, поэт.

А ты, амур, стрелами рань —
Везде сердца — куда ни глянь.
… показать весь текст …

Не о любви прошу, не о весне пою,
Но только ты одна послушай песнь мою.

И разве мог бы я, о, посуди сама,
Взглянуть на этот снег и не сойти с ума.

Обыкновенный день, обыкновенный сад,
Но почему кругом колокола звонят,

И соловьи поют, и на снегу цветы.
О, почему, ответь, или не знаешь ты?

И разве мог бы я, о посуди сама,
В твои глаза взглянуть и не сойти с ума?
… показать весь текст …

Синий вечер, тихий ветер
И (целуя руки эти)
В небе розовом до края, —
Догорая, умирая…

В небе, розовом до муки,
Плыли птицы или звезды,
И (целуя эти руки)
Было рано или поздно —

В небе, розовом до края,
Тихо кануть в сумрак томный,
Ничего, как жизнь, не зная,
Ничего, как смерть, не помня.

В середине сентября погода
Переменчива и холодна.
Небо точно занавес. Природа
Театральной нежности полна.

Каждый камень, каждая былинка,
Что раскачивается едва,
Словно персонажи Метерлинка
Произносят странные слова:

— Я люблю, люблю и умираю…
— Погляди — душа как воск, как дым…
— Скоро, скоро к голубому раю
Лебедями полетим…
… показать весь текст …

…Туманные проходят годы,
И вперемежку дышим мы
То затхлым воздухом свободы,
То вольным холодом тюрьмы…

Над закатами и розами —
Остальное все равно —
Над торжественными звездами
Наше счастье зажжено.

Счастье мучить или мучиться,
Ревновать и забывать.
Счастье нам от Бога данное,
Счастье наше долгожданное,
И другому не бывать.

Все другое — только музыка,
Отраженье, колдовство —
Или синее, холодное,
… показать весь текст …

Я тебя не вспоминаю,
Для чего мне вспоминать?
Это только то, что знаю,
Только то, что можно знать.

Край земли. Полоска дыма
Тянет в небо, не спеша.
Одинока, нелюдима
Вьется ласточкой душа.

Край земли. За синим краем
Вечности пустая гладь.
То, чего мы не узнаем,
То, чего не нужно знать.
… показать весь текст …

Гаснет мир. Сияет вечер.
Паруса. Шумят леса.
Человеческие речи,
Ангельские голоса.

Человеческое горе,
Ангельское торжество…
Только звезды. Только море.
Только. Больше ничего.

Без числа, сияют свечи.
Слаще мгла. Колокола.
Черным бархатом на плечи
Вечность звездная легла.
… показать весь текст …

Как грустно и всё же как хочется жить,
А в воздухе пахнет весной.
И вновь мы готовы за счастье платить
Какою угодно ценой…

Я люблю эти снежные горы
На краю мировой пустоты.
Я люблю эти синие взоры,
Где, как свет, отражаешься ты.
Но в бессмысленной этой отчизне
Я понять ничего не могу.
Только призраки молят о жизни;
Только розы цветут на снегу,
Только линия вьется кривая,
Торжествуя над снежно-прямой,
И шумит чепуха мировая,
Ударяясь в гранит мировой.

Как всё бесцветно, всё безвкусно,
Мертво внутри, смешно извне,
Как мне невыразимо грустно,
Как тошнотворно скучно мне…
Зевая сам от этой темы,
Её меняю на ходу.
— Смотри, как пышны хризантемы
В сожжённом осенью саду —
Как будто лермонтовский Демон
Грустит в оранжевом аду,
Как будто вспоминает Врубель
Обрывки творческого сна
И царственно идёт на убыль
Лиловой музыки волна…

Не спится мне. Зажечь свечу?
Да только спичек нет.
Весь мир молчит, и я молчу,
Гляжу на лунный свет.

И думаю: как много глаз
В такой же тишине,
В такой же тихий, ясный час
Устремлено к луне.

Как скучно ей, должно быть, плыть
Над головой у нас,
Чужие окна серебрить
И видеть столько глаз.
… показать весь текст …

Наконец-то повеяла мне золотая свобода,
Воздух, полный осеннего солнца, и ветра, и меда.
Шелестят вековые деревья пустынного сада,
И звенят колокольчики мимо идущего стада,
И молочный туман проползает по низкой долине…
Этот вечер, однажды, уже пламенел в Палестине.
Так же небо синело и травы дымились сырые
В час, когда пробиралась с младенцем в Египет Мария.
Смуглый детский румянец, и ослик, и кисть винограда…
Колокольчики мимо идущего звякали стада.
И на солнце, что гасло, павлиньи уборы отбросив,
Любовался, глаза прикрывая ладонью, Иосиф…
1920 г.