Требуется слишком много любви, чтобы оставить любимых в покое.

… всё худшее в истории сделали люди, которые считали, что их цели благородны.

Женщины — совсем другие люди. Да, мы другие. Мы — глубоководные ныряльщицы, каждая из нас. Вы сражаетесь со штормами на поверхности, где можно открыто, с громкими воплями биться до победы. А мы проводим всю свою жизнь под водой. Глубоко-глубоко…

Если у тебя никогда не возникает подозрения, что ты немного не в себе, ты давно сошел с ума.

Писатель — это человек, который никогда не повзрослеет.

Тот, кого хоть раз в жизни угораздило вплотную познакомиться с фонарным столбом, по опыту знает, что любая скорость, превышающая ноль километров в час, уже опасна для жизни

Даже когда нам кажется, что мы достаточно глубоко проникли во внутренний мир другого человека, на самом деле это только кажется. мы лишь стоим у входа в пещеру, чиркаем спичкой и быстро спрашиваем, есть ли кто-нибудь дома.

• Я все жду, что в мире появится осмысленность.
Но она не появляется.
И не появится. Никогда.

• Не всё живое достойно жить.

• Жизнь, вообще говоря, не малина. Тут и перепады, и топтание на месте. Где-то найдёшь, где-то потеряешь.
В среднем все уравнивается.

• Юмор, в конце концов, помогает удержаться на ногах, даже когда на голову валится хрен знает что.

• Звонит она мне и говорит: приезжай, дома никого. Приезжаю я, значит, и представляете — дома никого.

• На мой взгляд, работа — восьмичасовой приступ паники.
… показать весь текст …

Когда прошлое забыто, настоящее становится незабываемым!

• Я мечтаю расстаться с миром денег в пользу… пользу чего?
В пользу мира мыслей и чудес. Но как туда пройти? Подскажите, пожалуйста. Своими силами у меня никогда не выйдет. Я просто не знаю дороги.

• Страданию нет дела до масштаба иных страданий. Оно лишено чувства коллективизма. Его ни с чем не соотнести.

• Иногда жизнь становится очень знакомой. Иногда в глазах у жизни появляется до боли знакомый блеск. Вся жизнь — это вендетта, заговор, мандраж, оскорбленная гордость, вера в себя, вера в с…
… показать весь текст …

Он продолжал сидеть под небесами, успевшими одуреть от звёзд — звёзд в таком диком изобилии, что ночь понятия не имела, что с ними со всеми делать. На самом деле имела. На самом деле, конечно, имела. Мы не понимаем звёзд, мы не понимаем галактики (как она образовалась). Ночь умнее нас — на много Эйнштейнов умнее. Итак, он продолжал сидеть под умом ночи.

Без детей взрослый сам как ребенок.

Дети, перемены — это очередной необходимый этап, из той же серии,
что уйти из дома или познать женщину
и найти свое место и работу,
и вступить в общий хоровод,
в заманчивый и пугающий заговор.

• В конце концов, прошлое тоже никуда не исчезает. На самом деле, кроме прошлого, больше ничего и нет: настоящее не стоит подолгу на месте, а о будущем каждый может только гадать. Со временем ты всегда отдаешь прошлому все без остатка. В конце концов оно всегда тебя настигает.

• Все боятся, что в них скрыта загадка, которую когда-нибудь разгадают другие люди.

• Старость — это когда ты понимаешь, что жизнь убога, но у тебя, кроме неё, ничего и нет.

• Если видишь, что надвигается беда и уже не можешь спрятаться или убежать, — не сдавайся. Потому что, если ты сдашься, тебе уже ничто не поможет.

Если любовь — это самое сильное чувство, которое ты можешь испытать, то боль — самое страшное. Боль — это то, что может с тобой случиться, если полюбишь