Свободы хотят все. Но так кажется только со стороны. На самом же деле в глубине души свободы не хочет никто. Свобода подобна горному воздуху. Для слабых она непереносима.

1) Самый мудрый образ жизни заключается в том, чтобы, презирая нравы и обычаи своего времени, тем не менее ни в коем случае их не нарушать

2) Полагаясь во всем на разум, мы неизбежно придем к отрицанию собственного существования.

3) Став слабоумным, Бодлер выразил свое мировоззрение одним только словом, и слово это было — «женщина». Но для самоуважения ему не следовало так говорить. Он слишком полагался на свой гений, гений поэта, который обеспечивал ему существование. И потому он забыл другое…
… показать весь текст …

1) Древние причисляли к великим принципам государства — сделать народ глупым. Но лишь настолько, чтобы не потерять возможность сделать его еще глупее. Или чтобы не потерять возможность сделать его и мудрым.

2) Чтобы считаться человеком, у которого слово не расходится с делом, нужно достичь совершенства в умении оправдываться.

3) У меня нет совести. У меня есть только нервы.

4) Единственное общее для всех людей чувство — страх смерти. Не случайно нравственно самоубийство не одобряется.

5) Бор…
… показать весь текст …

Среди увлекающихся азартной игрой нет пессимистов.

Чтобы сделать жизнь счастливой, надо любить повседневные мелочи. Блеск облаков, шелест бамбука, чириканье воробьев, лица прохожих — во всех повседневных мелочах надо находить наслаждение.

Опасные мысли — это мысли, заставляющие шевелить мозгами.

…

Свободы хотят все. Но так кажется только со стороны. На самом же деле в глубине души свободы не хочет никто. Свобода подобна горному воздуху. Для слабых она непереносима.

У меня нет никакой совести, даже совести художника: у меня есть только нервы.
…

Идиот убежден, что все, кроме него, идиоты.
…

Жизнь подобна коробку спичек. Обращаться с ней серьезно — глупее глупого. Обращаться несерьезно — опасно.
…
… показать весь текст …

Совесть — строгое искусство.

Сильный человек не боится врагов, зато он боится друзей.

Жизнь похожа на коробку спичек: обращаться с ней серьёзно-глупо, обращаться не серьёзно-опасно.

Нашими поступками руководят не добро и не зло. Только лишь наши пристрастия. Либо наши удовольствие и неудовольствие. Определяют наши поступки, как говорили древние греки, пристрастия, и ничто иное.

«Наследственность, окружение, случайность — вот три вещи, управляющие нашей судьбой.»

О душа, о сердце
человека!
Ты, как непроглядный мрак,
темно и глухо.
Ты горишь одним огнём —
страстей нечистых,
Угасаешь без следа, —
и вот вся жизнь!

Ложь — это вчерашняя правда.

— Ты страдаешь из-за любви.
—  Из-за любви? Поменьше любезностей, годных для литературных юнцов.
Я просто споткнулся о любовь.

Назвать тирана тираном всегда было опасно. Но сегодня не менее опасно назвать раба рабом.

Чтобы сделать жизнь счастливой, надо любить повседневные мелочи. Блеск облаков, шелест бамбука, чириканье воробьев, лица прохожих — во всех повседневных мелочах надо находить наслаждение. Чтобы сделать жизнь счастливой? Но любить мелочи — значит и страдать из-за мелочей. Лягушка, прыгнувшая в старый пруд в саду, разбила столетнюю печаль. Но лягушка, выпрыгнувшая из старого пруда, может быть наделена столетней печалью. Жизнь Басё была жизнью наслаждений. Но на любой взгляд — и жизнью страданий. Чтобы, улыбаясь, наслаждаться, надо, улыбаясь, страдать. Чтобы сделать жизнь счастливой, надо из-за повседневных мелочей страдать. Блеск облаков, шелест бамбука, чириканье воробьев, лица прохожих — во всех повседневных мелочах надо чувствовать муки попавшего в ад.

Опасные мысли — те, которые заставляют шевелить мозгами…

Жизнь похожа на олимпийские игры, устроенные сумасшедшими. Мы должны учиться бороться за жизнь, борясь с жизнью. А тем, кто не может сдержать негодования, видя всю глупость этой игры, лучше уйти с арены. Однако те, кто хочет выстоять на арене жизни, должны мужественно бороться, не боясь ран.

Уничтожить рабство, — значит, уничтожить рабское сознание.
Но нашему обществу без рабского сознания не просуществовать и дня.
Увы…

Однажды влюбившись, мы обретаем непревзойдённую способность заниматься самообманом.