Рисую то, чего не обрету,
всё со своей подробностью излишней —
лицо, где пластилиновые вишни
зрачков, перепугали пустоту…
Две родинки в бокал… Одно манту —
смородинкой несладкою, засохшей…
и голос внутренний…
Кому? Давно оглохшей?
А вспышки света — лечат слепоту
любви, на непонятном языке!!!
Наколота — беременной невесте,
татуировка — в слабом кулаке,
такая же, как змей в интимном месте,
что выцедил надежду из груди…