«Не помню, когда и где видел, но до сих пор стоит перед глазами: мужчина из ревности или ещё по какой дурацкой причине схватил нож, вонзил в грудь любимой и тут же вытащил обратно. Как бы: — Ой, нет-нет. Извини. Я не хотел. — И поразило, что хотел — не хотел, а всё, поздно.
Так и грех, даже мелкий, оставляет на моей душе неизгладимый шрам. Вроде всё хорошо: не пьёшь, не куришь, а всё равно — утром встал, и тоска. За что? Да потому, что живого места нет. Ничего почти не оставил себе, чем жить, чем любить. Одни шрамы. И становится очень страшно и как-то досадно; своей рукой всё сделал».