Кружатся снежинки,
Хочется чудес,
Тают в сердце льдинки,
Бросить все — и в лес,
Елки разукрасить
Яркой мишурой,
Этот мир прекрасен,
Верь в него! Порой
Кажется, что радость
Навсегда ушла,
Но осталась малость —
Снег да мишура,
Кажется, печали
Победили смех,
… показать весь текст …

елки убирают
те кто послабей
мишуру поправлю
вытру пыль с ветвей

У этого человека под внешнею мишурой скрывается мишура подлинная.

Ни одна, даже самая невзрачная мишура,
не позволит себе самостоятельно вешаться, к примеру, — на ёлку.

Устремленный к славе, только к ней одной,
Как дрова использующий всех вокруг,
Не достигнет цели, хоть какой крутой,
Для него нет разницы, где враг, где друг

Нет морали зачастую, лишь один интерес,
И друзей нет, кроме денег нет цели,
Заведет тебя лукавый в дремучий лес,
Все идущие так, уж давно прогорели…

Что золотом считал вчера,
сегодня — просто мишура…

Существует легенда о том, почему мы украшаем елки блестящей серебряной мишурой. Давным-давно жила-была добрая бедная женщина, у которой было много детей. Вечером перед Рождеством она нарядила елку, но у нее было очень мало украшений. Ночью на елке побывали пауки, и переползая с ветки на ветку, оставили на ее ветвях паутину. В награду за доброту женщины младенец Христос благословил дерево, и паутина превратилась в сверкающее серебро.

Военная форма по акции, размер на 46 лет. В едином порыве вся нация вдруг вспомнила: где-то был дед. Про деда на чёрных фольцвагенах, про деда на красных икс-5, на жёлтом матизе про Сталина. На синем про деда опять.
Оранжево-чёрные ленточки на самых внезапных местах. Какой-то дебил одноклеточный ее разместил на трусах. С неистовой патриотичностью по спискам выходят на марш, повизгивая истерически: Крым наш, и Берлин будет наш!
И эти слащавые текстики, «про то как мы брали Рейхстаг». Там было кровавое месиво. Агония раненых. Страх. Об этом обычно не пишется, а видятся страшные сны. И гаденько пахнет от жижицы «про то, как я ехал с войны». Назавтра всё это закончится, отправятся ленточки в хлам. Всем прадедам возданы почести, всем проданным их орденам.
Меня удивляет отточенность творящегося шапито. А что ветераны закончились, увы, не заметил никто.
.

Знавшему предательство противен блеск красивых фраз

Средь мишуры и бутафории прожить, иль в золоте — брильянтах, не важно обрамленье, важно — суть.

Что наша жизнь?..
Конечно, не игра.
Не подлежит возврату и обмену.
Поспешность, показуха, мишура,
Трезвон словесный для неё — не в тему.

Иные суетливо лезут вверх,
Оскалившись в презрительной гримасе.

Избыток серой массы среди тех,
Кто остальных считает серой массой!

Как это важно — разуметь за честь
Творить добро, не поддаваться лести,
… показать весь текст …

Влетает в Новый год планета,
Перед ним слегка притормозив,
А его начнёт уже с разбега,
Лишь припудрив перед этим лик.

Кисти взмах — пурга, метели, —
Землю прикрывает белизна.
Мы же веселимся словно дети,
Думая, для нас пришла красавица Зима.

Рубим ёлки, мишурою украшая, —
Две недели им от силы срок.
И мечтаем все, гадая,
Разрезая праздничный пирог.
… показать весь текст …

И золото мишура, для посвященных.

Не называй королевой любимую:
Лесть пошлая — знак уходящей любви.
За нищею фразою, молью побитою,
Блестит мишура. Как хочешь её назови.

Я мастер, гуру, босс, король, сэнсэй
Сложнейшего обёрточного дела.
Дизайнерские платья есть для тела.
Обёртка — то же, только для вещей.
Могу упаковать любой предмет,
Сохранность обеспечив и загадку:
Парфюм, колечко, серьги, шоколадку,
Кота, собачку и кабриолет.
Моим мудрёновязанным бантам
Завидуют в Париже и Милане.
Как смерчи, зарождённые в стакане,
Они растут, взмывая к небесам.
Я мастер, гуру, босс, король, сэнсэй.
Товар шикарен мой. И пусть обёртку
… показать весь текст …

Изнанка рекламного рая-кровавая бессмысленная жестокость.