Превосходный воин никогда не разгневается.

Больше доблести в том, чтобы словами убивать войны, чем железом — людей…

Со смелостью можно всё предпринять, но не всё можно сделать.

Доблесть всегда стремится принять удар на себя, чем жестокость — нанести его.

Объявляют войну старики, воюют и умирают молодые.

Доблесть — это до блеска отшлифованное разгильдяйство.

Жажда заслужить расточаемые нам похвалы укрепляет нашу добродетель; таким образом, похвалы нашему уму, доблести и красоте делают нас умнее, доблестнее и красивее.

Брошу курить, материться и вожделеть.
Вырастут новые зубы. Перестану болеть.

Курс моих жизненных акций постигнет подорожание.
Стану всеобщим примером для подражания.

Будут водить экскурсии. Тыкать указкой в пах.
Требовать продемонстрировать пару достойных па.

Сразу народ соберётся и приободрится:
Надо же, не вожделеет, не матерится!

Жёны все разом вернутся, а также иные зазнобы:
«Ах, неужели? Теперь мы с тобою до гроба.
… показать весь текст …

Дефицит в профессии защищать Родину возрастает. А необходимость защиты Родины в общественном сознании убывает!

ДИКОСТЬ
Нужны сотни лет цивилизации, чтобы от дикости и варварства прийти к высокой культуре. Но превратить культурный народ в народ дикий, варварский и по-звериному жестокий можно сравнительно легко и в самый короткий срок.

ДОБЛЕСТЬ
Доблесть в экстремальных ситуациях проявляется скорее и проще, чем в ситуациях рядовых, обычных. Человек, способный не раздумывая рискнуть жизнью для спасения другого человека, в то же время может трусливо смотреть, как на его глазах какой-нибудь чинуша попирает достоинство и измывается над его товарищем. Такая избирательная доблесть — загадочная черта нашего национального менталитета.