Вот что-то странное есть в логарифмах: глядишь на их графики, словно в окно электрички на рассвете, когда мир только просыпается, медленно, осторожно вытягиваясь из тумана.
Сначала логарифм быстро вырывается вверх от нуля, как будто удивляется, как будто испугался собственной дерзости. Но очень скоро его рост замедляется, затихает, и вот уже тянется едва-едва, стремясь в бесконечность, но будто не веря, что сможет когда-нибудь её коснуться.
Он такой тихий и печальный герой математики — всё вре…