Это был ее личный воздух, смешанный с тонким ароматом фиалок, корицы и выхлопных ядов города, тайком пробирающихся в комнату. Конечно же, ей иногда приходилось вздрагивать, но не от того, что кто-то совершенно неожиданно появится в этих стенах, которые столько знали о ней, сколько не ведал ни один прохожий, любопытно заглядывающий в ночные окна. Дергаться приходилось не от факта присутствия, дергаться доводилось от ожидания. стука в дверь. страх перед выбором — впустить или нет — вот что невольно вызывало в ней миллиарды мурашек паники.