Бледнеет лик бойца в тоске немой,
Бинты чернеют, запёкшись алой кровью.
Ужель разъять их властною рукой,
Как велено в учении, а в душе со скорбью?
О, эта боль! Безжалостный закон
Велит одним движеньем рвать без меры.
Но в синеве очей — безмолвный стон,
И дрогнули моей решимости химеры.
И перекиси едкая струя
Течёт, спасая плоть живую.
Бинты отмочит, отделив их от гноя,
Ведь сердце знает жалость неземную.