листья сухие метнулись вверх, здания дали крен.
сколько срослось перебитых вех, сколько исчезло стен?
знаешь, такое бывает раз, за тысячу, может, лет —
возможность, надежда, последний шанс. пора выходить на свет,
карабкаться в горы, нырять в моря, в скалах найти родник,
отпаивать свежей водой зверят, дописывать главы книг,
на крыше высотки встречать рассвет, чертить на холсте пейзаж,
пойти на вокзал и купить билет. сверкающий фюзеляж
пропорет все тучи. и дальше, в синь, к неведомым городам.
и всё обойдётся, и хватит сил. смотри, как летит звезда —
мгновением, искрой, волшебным сном, сквозь тёмные небеса.
сегодня, дурным новостям назло, случаются чудеса.

мы с тобой никогда не встретимся —
не сплетутся дороги пыльные.
будет лгать колдовское зеркальце,
расстояния лягут милями.
нам с тобой никогда не свидеться,
я тебя не коснусь ладонями,
нашептала мне ночь-провидица,
что останемся незнакомыми.
в свете тускло-больного месяца
люди будто предметы мебели.
мы с тобой никогда не встретимся —
нас с тобой никогда и не было.

она строит стену — незыблемый монолит,
полирует камни, прячет свою печаль,
старательно тушит то, что еще горит,
разбавляя болью несладкий холодный чай.

он является к ней с промежутками в пару лет,
шепчет на ухо «а знаешь, ведь я скучал».
в эти мгновенья для неё затухает свет,
а он шепчет «не бросай меня, обещай,
что останешься рядом, не отпустишь моей руки,
что заполнишь собою звенящую пустоту».
слова вонзаются в кожу, как отточенные крюки,
и она отвечает «конечно, я не уйду».
… показать весь текст …

Никогда не любила своё лицо,
Руки, ноги, глаза, короткие ногти, волосы.
Каждый выбранный путь неизменно свивал кольцо,
А меня замыкало от неловких движений, голоса,
И почти незаметной асимметрии рта.
То рыдала китом, загарпуненным китобоями,
То сгибала в дугу меня скользкая немота.
К двадцати от меня оставались одни пробоины.

А пока подыхала в иссушающей нелюбви,
Тянули вперёд меня да сочиняли заново.
Тьма шипела: «Попробуй, оживи её, вдохнови,
Если брошенной куклой валяется, бездыханная».
… показать весь текст …

давай начнём сегодня говорить — о запахе дождя, горячей пыли,
как между звёзд плывёт небесный кит… о всём, что мы успешно позабыли.
уйдём пораньше (на работе извинят), и заново откроем этот город.
пусть поросла травою колея, поверь, мой друг, конец ещё не скоро.

давай начнём сегодня говорить, не вспомнив, что когда-то перестали:
о тех знакомых, улетающих на Крит, о радостях, усталости, печали.
пусть чужаков и отражают зеркала, внутри мы — те же, смелые бродяги.
отбросим наши вечные дела, забудем сроки, подписи, бумаги.

давай кричать, простукивать гранит — найдём друг друга в суете и хламе,
сотрём на время линии границ, по глупости начерченные нами.
воспоминания распутывают нить, путь указав в тени дремучей чащи:
давай начнём сегодня говорить — уж слишком много стало замолчавших.

Ты прочерчен штрихами в каждом моём письме:
Электронном, бумажном — значения не имеет,
Как тавро на руке, как дурманящий, цепкий хмель.
Я не сплю, истерю, уже месяца два болею.
Ты идёшь вслед за мной, ты ложишься в мою кровать,
Говоришь про тусовки, про податливых, пьяных девок.
И нет сил огрызаться, что мне, в общем-то наплевать.
Если ты за плечом, то, скорее всего, за левым.
Я искала хоть света, хоть глухой, беспробудной тьмы,
Лишь бы слово твоё не царапалось, не кололось.
Всё пыталась молитьс…
… показать весь текст …

Каждый раз, расшибаясь о стену льда, каждый раз, попивая крепчайший чай говорю: «Ничего, никому, никогда не прощай. Пожалуйста, не прощай».
Каждый раз, оклемавшись, придя в себя, начинаю плясать по граблям опять. «По угрюмым не плачут, по потерянным не скорбят» — это то, чего я не могу принять.
Каждый раз, новой строчкой кормя пустоту, и абзацами вопли кидая в сеть, я надеюсь, и верю — перерасту, прекращу психовать, истерить, болеть.
Я угрюма, потеряна, не выхожу на свет. Засыпаю под утро и дрыхну потом пол дня.
— Ты в порядке? Что-то случилось?
— Нет.
По угрюмым — не плачут, по потерянным — не скорбят.