**
В Петербурге сыро

Черешни белой ложечка варенья (Эли Сигельман)

Любитель нежной женской красоты,
Какою ты меня сегодня видел?
Присниться утром в обнажённом виде
и попроситься на твои холсты —
не самое ужасное скажу.
Мне в царских соболях Лолитой — поздно.
Две ложечки варенья грациозно
размазываю пальцем по ножу.
Минутному капризу моему
противиться не смей. Пусть будет остро.
Для прокажённых ржавая короста —
первопричина отдохнуть в Крыму.
На лезвии оставь свой поцелуй.
Наперекор дворцовым этикетам,
кричи в окно «Карету мне! Карету!».
Да…
В Петербурге сыро…
Не зимуй…

— Ёжик Туманный

**
Нежнее кожи Лилит

Такое чувство, что небо нежнее кожи Лилит
А.Давыдов — «Слёзы Чёрного с Белым морей»

Своим всегдашним сомненьям
зачем-то вдруг вопреки
я безрассудно вдыхаю
твоих объятий иприт.
Закат не хочет кончаться
и льётся в воды реки:
такое чувство, что небо
нежнее кожи Лилит.

Мы так легки и беспечны,
ещё не зная утрат,
хоть это быстро проходит —
взрослеют именно так.
Мои песочные замки
не доживут до утра,
но если б я их не строил,
то был бы вовсе дурак.

А ветер пух тополиный
чертовски ловок мести
вдоль парапета и дальше —
куда-то за горизонт.
И ночь бела, как бумага,
и я пишу на ней стих
про наши руки и губы,
рифмуя солнце и сон.

Аллеи, улицы, парки,
шутя сбивают с пути,
а мы целуемся жадно —
пускай завидуют нам —
и, обжигая друг друга,
ещё сильнее хотим,
чтоб глупый скальпель рассвета
нас не рассёк пополам.

— Майк Зиновкин

**
заведьмованная тропа

подарить я Вас просила на кончину талых лет
кол молоденькой осины или папоротника цвет
вы с добычей возвращались: дичь грибы пчелиный мед
горсточку малины к чаю — все я знала наперед
не потешили девицу ни осиной ни цветком
и назойливое мнится как по лесу босиком…

бабушкину шаль достану из сокровищ сундука
и бесхитростным обманом очарую лесника
у него изба с лампадкой где безлюдье мрак и глушь
убегу к нему украдкой пусть разыскивает муж…
на постой слезой безгрешной дух мой рвется к тишине
в этой дикости кромешной буду счастлива вдвойне

не встречай меня друг милый на дороге на прямой
я своих коней спалила заведьмованной тропой

— Чёрный Пруд