Наяву можно себя обманывать, но сновидение дает верную оценку той степени, до которой ты достиг.

Жениться надо никак не по любви, а непременно с расчетом, только понимая эти слова как раз наоборот тому, как они обыкновенно понимаются, то есть жениться не по чувственной любви и по расчету, где и чем жить, а по тому расчету, насколько вероятно, что будущая жена будет помогать, а не мешать мне жить человеческой жизнью.

Для того, чтобы продолжать жить, зная неизбежность смерти, есть только два средства: одно — не переставая так сильно желать и стремиться к достижению радостей этого мира, чтоб всё время заглушать мысль о смерти, другое — найти в этой временной жизни, короткой или долгой, такой смысл, который не уничтожался бы смертью.

Нет того негодяя, который, поискав, не нашел бы негодяев в каком-нибудь отношении хуже себя и который поэтому не мог бы найти повода гордиться и быть довольным собой.

Кто извиняется, тот обвиняет себя

Самый жалкий раб — это человек, отдающий в рабство свой разум и признающий истиной то, чего не признает его разум.

И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как ее.

Мудрость во всех житейских делах, мне кажется, состоит не в том, чтобы узнать, что нужно делать, а в том, чтобы знать, что делать прежде, а что после.

«Memento mori» — великое слово. Если бы мы помнили то, что мы: умрем, вся жизнь наша получила бы совсем другое назначение. Человек, зная, что он умрет через полчаса, не будет делать ни пустого, ни глупого, ни, главное, дурного в эти полчаса. Но полвека, которые может быть отделяют тебя от смерти, разве не то же, что полчаса? Перед смертью и настоящим времени нет."

Покорись беде, и беда покорится.

Когда тебе тяжело, когда ты боишься людей, когда жизнь твоя запуталась, скажи себе: давай перестану заботиться о том, что со мною будет, буду любить всех тех, с кем схожусь, и больше ничего, а там будь что будет. Только попробуй жить так, и увидишь, как вдруг всё распутается, и тебе нечего будет ни бояться, ни желать.

Лучше сокрушаться о содеянном, чем сожалеть об упущенном.

Кролики размножаются, а люди совершенствуются.

Люди, большею частью добрые и кроткие, сделались злыми. Только потому что служат. Может быть, и нужны эти губернаторы, смотрители, городовые, но ужасно видеть людей, лишенных главного человеческого свойства — любви и жалости друг к другу.
Все дело в том, что люди эти признают законом то, что не есть закон, и не признают законом то, что есть вечный, неизменный, неотложный закон, самим богом написанный в сердцах людей. От этого-то мне и бывает так тяжело с этими людьми. Я просто боюсь их. И действительно, люди эти страшны. Страшнее разбойников. Разбойник все-таки может пожалеть — эти же не могут пожалеть: они застрахованы от жалости. Вот этим-то они ужасны.

Я уверен, что смысл жизни для каждого из нас-просто расти в любви.

От пятилетнего ребёнка до меня только миг, а от новорождённого до пятилетнего — страшное расстояние. От зародыша до новорождённого — пучина, а от несуществования — до зародыша отделяет уже не пучина, а непостижимость…

Прежде чем говорить о благе удовлетворения потребностей, надо решить, какие потребности составляют благо.

Для того, чтобы говорить людям правду, надо научиться говорить ее самому себе !

То, что он теперь, искупив пред мужем свою вину, должен был отказаться от неё и никогда не становиться впредь между ею с её раскаянием и её мужем, было твёрдо решено в его сердце; но он не мог вырвать из своего сердца сожаления о потере её любви, не мог стереть в воспоминании те минуты счастья, которые он знал с ней, которые так мало ценимы им были тогда и которые во всей своей прелести преследовали его теперь.

Все яснее вижу, что ключ ко всему -- воспитание.