— Узнаешь? — спросил Кей.
Глаза Артура несколько секунд метались по лицам женщин. Их было шесть в палате — аккуратно одетых, умытых, причесанных, усаженных перед видеоэкраном, где нарисованные зайчики гоняли по лесу нарисованного волка.
Потом его пальцы вцепились в ладонь Кея.
— Не сразу, правда? — спросил Кей. — Это первый урок, мальчик. Лики прошлого стерты. Только во снах мы узнаем их сразу.
Он подошел к Изабелле Каль, застывшей на кресле, почти силой подтащил Артура. Лицо Каль не изменилось. С любопытством животного она продолжала следить за мелькавшими по экрану фигурками.
— Каль, это я, — негромко сказал Кей. — А это Артур Кертис. Узнаешь?
Каль смотрела в экран.
— Второй урок, — жестко продолжил Кей. — Прошлое безвредно для нас. Но если очень стараться, то мы можем оживить его. Дать новое тело и новую душу.
Он взял Изабеллу за руку — все еще нежную и тонкую, не тронутую за четыре года увяданием. И полупогладил-полутолкнул ее рукой лицо Артура. Мальчик вскрикнул. Еще один мягкий толчок. На этот раз Артур не издал ни звука.
— Третий урок. Прошлое может ударить — если мы сами этого хотим. И мы можем привыкнуть к боли, даже полюбить ее. Дач встал, заслоняя от Каль экран. Женщина не шевельнулась.
— Четвертое, самое главное. Прошлое мертво. Прошлого нет. В нашей власти убить его навсегда, или просто отвернуться, или вдохнуть жизнь в тлен. Что ты выберешь, мальчик?
Встревоженная сиделка отложила недовязанный шарф и подошла к ним.
— Что ты выберешь?
— Отвернуться и уйти. — Артур поднял глаза на Кея.